ЧУВСТВО ВОСХОДА
Авторизованные переводы
(с украинского)
стихов харьковской поэтессы Лалы Багировой
***
Небо было безграничное и теплое,
как сорочка, которая сохраняет привкус твоих сновидений,
настолько терпкий, что не хочется его терять.
Небо висело над головой, поскольку так могло быть,
как сорочка, которая сохраняет привкус твоих сновидений,
валялась на полу, поскольку так могло быть.
Небо звало к себе,
как сорочка, которая сохраняет привкус твоих сновидений,
чтобы познать его.
У неба много воспоминаний,
как у сорочки, которая сохраняет привкус твоих сновидений,
чтобы поделиться ими.
Я никогда не видела неба,
как сорочки, которая сохраняет привкус твоих сновидений,
настолько терпкий, что не хочется его терять.
***
В этом мире больном от потерь ты устала,
Только небу высокому веровать стала.
Безграничное небо все в неге и лени,
Как сорочка, что сохраняет
привкус твоих сновидений.
Много в небе запрятано воспоминаний,
Чьих-то слез, огорчений, любовных признаний.
Небо свято хранит эти прошлого тени,
Как сорочка, что сохраняет
привкус твоих сновидений.
К себе небо манило, прельщая полетом.
И понять его сущность надеялся кто-то.
Небо соткано все из обид и прощений,
Как сорочка, что сохраняет
привкус твоих сновидений.
***
Ты склеил для меня крылья
из открыток, которые мы нашли на чердаке;
ты хотел сделать меня ангелом,
но ангелы не умеют любить,
хотя на самом деле они любят всех
и не любят никого,
я – не ангел,
по крайней мере, для тебя,
очень мало во мне светлого,
(я же не блондинка).
Я – не ангел,
по крайней мере для тебя,
но от крыльев никогда не откажусь;
будь готов к тому,
что я могу воспользоваться
твоим подарком и полететь;
тогда ты скажешь,
что я –
ангел,
по крайней мере, для тебя…
***
Ты подарил мне крылья,
Ты из любви их склеил,
Чтоб ангелом я стала,
Мой милый, для тебя.
Ты, как младенца, крылья
Те холил и лелеял,
Но я, увы, не ангел,
Живу я, не любя.
Но ангелы, должно быть,
Любить и не умеют,
А, может быть, напротив,
Как раз и любят всех.
Но я – не ангел, точно,
Даже мечтать не смею,
Поскольку не блондинка,
Прости мне этот грех.
Я для тебя не ангел,
Но было б слишком глупо
От крыльев отказаться,
Шуршащих за спиной.
Тебя я за подарок
Благодарила скупо?
Прости. Я улетаю.
Ты полетишь со мной?
***
Мы не знали, что делать с жизнью,
а она не знала, что делать с нами.
Разорвана кожа – без боли,
поломаны кости – без хруста,
стерты воспоминания – без жалости.
Почему мне кажется,
что я потеряла тебя
среди света реклам на выезде из города,
среди запаха сосен,
которые росли за мостом,
между кусочками неба,
которым я любовалась между ветвей деревьев,
которые его подпирали.
Потеряла тебя или потерялась сама,
но я не буду пытаться понять,
чья тут вина,
потому что она, известно, существует, -
лучше просто уснуть на заднем сиденье авто,
которое везет меня назад в жизнь.
***
Мы не знали, что делать с жизнью,
Жизнь не знала, что делать с нами.
Расцарапана кожа – не больно.
Переломаны кости – прикольно.
И безжалостно воспоминанья
Стерла память и сделала снами.
Почему-то мне показалось,
Я сегодня тебя потеряла.
Среди света реклам, среди сосен
Я на въезде в город гуляла,
Лоскутками небес любовалась,
О тебе не думала вовсе.
Потеряла? Сама потерялась?
Я не буду пытаться понять,
Кто виновен лишь самую малость,
Кто обязан за все отвечать.
Пусть на заднем сиденье машины
Грусть моя, как котенок, уснет.
Будут петь колыбельную шины.
В жизнь обратно авто привезет.
***
Когда по стенам начинают бегать
сотни тысяч отблесков и вспышек
и кажется, что весь мир танцует с тобой,
благодари того, кто раскачал твою люстру.
Когда в твою голову начинают залезать
сотни тысяч мелодий и песен
и кажется, что весь мир поет для тебя,
благодари того, кто включил твой магнитофон.
Когда на твое лицо сходят
сотни тысяч нежных солнечных бликов
и кажется, что весь мир будит тебя поцелуем,
благодари того, кто открыл твои жалюзи.
Когда тебя поднимают вверх
сотни тысяч сил и чувств
и кажется, что весь мир любит тебя,
благодари того, кто дарует тебе свободу от самой себя.
***
Когда сто тысяч отблесков и вспышек
В пятнашки на стене твоей играют
И кажется, весь мир в сиянье этом
Вальс танцевать с тобою начинает,
Благодари того, кто о любви молчал,
Но люстру ненароком раскачал.
Когда сто тысяч песен и мелодий
Вдруг заполняют голову твою,
И кажется, что все на свете люди
Лишь только для тебя одной поют,
Благодари того, кто жизни не учил,
А твой магнитофон на громкость всю включил.
Когда сто тысяч солнечных зайчишек
На личике твоем вновь в чехарду играют
И кажется, что утреннее солнце
Воздушным поцелуем пробуждает,
Благодари того, кто утром уходил,
Поцеловал тебя и жалюзи открыл.
Когда сто тысяч разных сил и чувств
Тебя возносят в солнечные дали
И кажется, что только из любви
Мир состоит, а горе есть едва ли,
Благодари того, кто так тебя любил,
Что от себя самой освободил.
***
Под моим балконом воют коты,
они живут по своим законам,
которых вы никогда не поймете.
Они – чьи-то потерянные надежды,
кусочки чужих извинений и ошибок,
которые постоянно повторяются.
На самом деле мы все их боимся
за независимость,
потому что они – единственные животные,
которых невозможно приручить.
Их зрачки, как два месяца,
то расширяются, то сужаются,
даже без наркотиков.
Они – единственные существа в этом мире,
в которых есть свобода,
которая не успела их поработить.
Мне часто хочется с ними объединиться,
чтобы сделать этот мир другим,
видно в прошлой жизни я была кошкой,
которая жила по своим законам,
которых вы никогда не поймете.
***
Под моим балконом воют
Ошалелые коты.
Всё бедняги не усвоят
Человечьей суеты.
По своим законам вечным
Кошкам суждено гулять.
Человеки, человечки,
Вам их не дано понять.
Кошки, как надежды чьи-то,
Потерявшие приют.
А, оставшись без приюта,
То ли воют, то ль поют.
Их зрачки, как ятаганы,
Как два месяца в ночи.
По зрачкам от наркоманов
Трудно кошек отличить.
Люди любят и боятся
Независимых зверей,
Что не станут пресмыкаться
У захлопнутых дверей.
Я была, должно быть, кошкой
В жизни прошлой за чертой,
И, признаться, мне немножко
Не хватает жизни той.
Только по своим законам
Я бы среди вас жила,
Одинокой, незнакомой,
Неприрученной была.
***
На улице дождь – серый –
покрывает землю – серую.
Его потоки стекают по асфальту – серому.
Я подвожу глаза – серые –
и всматриваюсь в небо – серое.
Кажется, что дома – серые –
подпирают собою тучи – серые.
Из домов выходят люди – серые.
Около летают их мысли – серые.
Мои мысли тоже – серые.
И только забор около моего серого подъезда
напоминает, что пришла весна,
потому что только что серые рабочие
в серых комбинезонах
перекрасили его
из серого в зеленый.
***
Дождь, земля, асфальт – все серое.
Я глаза подкрашу – серые -
Посмотрю на небо серое.
А дома – колонны серые,
Подпирают тучи серые.
Небо, тучи краской – серою –
Затекли в жилища – серые.
Из подъездов - люди серые,
Рядом вьются мысли – серые.
Мои думы тоже серые.
И только забор – бывший серый – не серый,
Он выглядит так авангардно и смело,
И напоминает, что март и весна,
Он – темно-зеленый, как будто сосна.
Рабочий подорванный в серой спецовке
С таким же товарищем без остановки
Зеленою краской забор малевали,
И что-то в стаканы себе подливали.
И скоро все трое они посвежели:
Забор – зеленел, мужики – розовели.
***
Я с дождем…
Подставляю ему свое лицо,
свое прошлое, свои мысли –
пусть смывает их своими потоками,
пусть растворяет их в своей музыке,
пусть заливает их своею бесконечностью…
Я с дождем…
Раскрываю ему свои объятья,
свой внутренний мир, свое сердце –
пусть обнимает их своею холодной нежностью,
пусть раскачает их своею вечной свободою,
пусть подрывает их своим припрятанным безразличием…
Я с дождем…
И, вернувшись домой
и развесив мокрую одежду около батареи,
сажусь за фортепиано,
написать несколько безрассудных песен
про меня и дождь,
песен,
которые никто и никогда не услышит,
кроме меня с дождем.
***
Я с дождем. Лицо ему подставлю,
Прошлое и мысли и мечты.
В музыке дождя пускай растают
Все обиды, что нанес мне ты.
Пусть слова утонут в бесконечности,
Смоются потоками дождя,
Пусть скорее растворится в вечности
То, что ты сказал мне, уходя.
Я с дождем. Меня он обнимает.
Я объятья тоже распахну.
Нежностью холодной согревает.
Наконец, свободно я вздохну.
Я с дождем. Вернусь домой, одежду
Мокрую развешу просушить.
Дождь, благодарю тебя, надежду
Ты вернул мне, чтобы снова жить.
Сяду за фоно, под стук по крыше
Песню напишу про нас с дождем.
Но никто на свете не услышит
То, что сочинили мы вдвоем.
***
Меня звало сиянье дискотек,
как ночную бабочку – огонек.
Потом не хотелось ничего –
ни жизни, ни смерти,
ни сна, ни забвения, ни дыхания.
Ничего пришло неожиданно –
бабочкой,
которая наступившим утром
ударилась с разгону
о стекло нашей машины,
больно – насмерть.
***
Меня звало сиянье дискотек,
Как бабочку ночную огонек.
А после не хотелось ничего –
Ни смерти, ни дыханья твоего,
Ни снов, где я беспечный мотылек,
Ни жизни в руслах пересохших рек.
Я знаю, что такое – ничего,
Его я поняла однажды утром.
Оно к нам белой бабочкой пришло,
Ударившись в машинное стекло,
С разгону, больно, на рассвете смутном.
Был мотылек – и больше нет его.
***
Сегодня я поняла,
что глаза – не зеркало души,
а просто зеркало,
и никто не может вам гарантировать,
что не кривое.
Я смотрю в глаза прохожим
и вижу себя в сером, карем,
голубом, синем, черном
и песчаном свете…
Не прячьтесь от меня
и не преследуйте меня,
я не имела ввиду ничего особенного,
просто я сегодня не взяла с собой зеркальца.
***
Глаза – не зеркало души,
А просто зеркальце – двойное.
Но отраженья хороши,
Когда стекло в них не кривое.
В глаза прохожим я смотрю,
Стараясь подойти поближе.
Себя на мысли вдруг ловлю,
Что разную себя там вижу.
Ах, не ругайтесь на меня,
Я вас ничем не оскорбила.
А вам не строю глазки я,
Я просто зеркальце забыла.
Пародии
***
Слышать устала, что умная я.
Милый, скажи мне: «Глупышка моя!»
Наталья Толбатова
О глупости
Вот это просьба, черт возьми!
Неужто вправду я дождался?
По меньшей мере раза три
Тебе сказать я собирался,
Что проще ты, чем три рубля,
Тупей, чем валенок сибирский,
Тебя умнее даже тля
И кенгуренок австралийский.
Амеба-туфелька и та
Тебя, мне кажется, умней.
А курица – вот смехота –
В сравнении с тобой – Эйнштейн!
Ну, все как есть сказал, без врак.
Себе, надеюсь не во вред.
Что там сегодня на обед?
Как ничего? Ну, я дурак!
***
Свет в окнах комнаты Зизи
Мешал мне спать, но жалюзи
Я опустил, мои глаза
Уже не резала слеза.
У моего плеча, вблизи.
Тихонько плакала Зизи,
Не знаю толком с чем в связи,
Ведь опустил я жалюзи.
Валентин Гафт
«Жалюзи»
О чем плакала Зизи
(Пояснение для Валентина Гафта)
Пришел однажды Гафт к Зизи,
В кровать улегся. Жалюзи
Закрыл. Спустилась мгла.
Зизи от счастья обмерла.
«Ах, будет день любви, как ночь», -
Мечтала «Марсельезы» дочь.
Вот точно так же мой Егор
Устроил ночь посредством штор.
Меня ласкать не захотел,
А словно Гафт он захрапел.
Не плачьте, милая Зизи,
Пусть дрыхнут эти образи…
Мы обустроим интерьер
Без жалюзи и без портьер.
Поверьте, в следующий раз
Они не одурачат нас.
Что в свете дня острей интим.
Поймут Егор и Валентин.
***
Будет что вспоминать, сохранить, схоронить,
будет что унести, выходя за ворота,
когда луч осторожный и март вместе с ним
с нами в долю войдут, улучшая породу
полукровок-надежд, недомерков удач…
Александр Шамонин
Гимн несунам
Что поделаешь, так повелось на Руси:
Коль выходишь ты вон за любые ворота,
Непременно с собой что-нибудь унеси
Гвоздь, болванку, отвертку, батон колбасы,
Литр бензина, тарелку, ну, вобщем, хоть что-то.
А коль луч осторожный и март вместе с ним
С нами в долю войдут, тут начнется работа:
Мы такую бригаду, друзья, создадим
Несунов до седьмого, как водится, пота.
***
- Кроме мужа моего мужчины
Существуют для меня лишь выше пояса.
Наталья Журкова
«Воображаемый разговор с мужчиной,
реально пытающимся меня соблазнить»
Супружеская верность поневоле
Не ревнуй, успокойся, Журков.
Для меня нет других мужиков.
Вкруг меня лишь бесполые бюсты,
Да и те припорошены дустом.
***
- Погоди, не умирай, ишак!
До весны один остался шаг.
До травы зеленой дотяни –
И тогда твои продлятся дни.
Отвечал ишак на те слова:
- Да, весна, конечно, хороша.
Но меня не исцелит трава –
Ведь болит не тело, а душа.
Григорий Гаспарян
Ах, кроме шуток и без дураков –
Болит, болит душа у ишаков.
Все, зарекаюсь о душе писать,
Чтобы людей с ослами не ровнять.
***
Да, выпито уже немало
Вина и водки где и с кем попало…
***
… Пусть ангелы, как снег, белы,
А черти черны и рогаты,
Меняя правила игры,
Становятся они белы,
Становятся они крылаты,
И нам уже не страшно даже,
Что ангелы черны как сажа,
С козлиной длинной бородой
И прячут хвост свой за спиной.
Дмитрий Петроченков
Белая горячка
Да, было выпито немало,
Да так, что кое-что казаться стало:
Вот вижу ангела с козлиной бородой,
Без крыльев, но с хвостом, припрятанным умело,
И сам себе я говорю: «Постой,
Дай разберусь неспешно, в чем тут дело».
И очень кстати белый херувим
У изголовья моего умело приземлился.
И я сказал ему: «Давай поговорим,
Мне, кажется, я жить на свете разучился».
И, ухмыляясь нагло, так он мне ответил:
«Сменились правила, а ты и не заметил.
Теперь мы – черти – словно снег, белы,
И черные дела мы красим белой краской.
А ангелы – рогатые козлы,
И люди на таких глядят с опаской.
А правила игры теперь у нас такие:
Все подлецы в чести, все добрые – плохие.
Душа твоя вон от болезни мается,
Что белою горячкой называется.
Теперь весь белый свет по сути станет серым,
А серость для чертей – излюбленное дело.
Так что оттенки серого – людей альтернатива.
Ну, как тебе такая перспектива?»
Я ничего ему на это не сказал,
Но раз и навсегда с тех пор я завязал.
***
Ну, что мне глаголить стихами,
Школята сегодняшних дней?..
Восторги б у вас не стихали,
Учились бы вы веселей.
Использовать слово какое
Чтоб в души запало оно?...
Есть в русском такое простое
И светлое слово – окно…
Анатолий Коженов
Tubule raze
Не сразу, конечно, не сразу
Научим мы ученика,
Сначала он Tubule raze ,
Что чистая значит доска.
И все своим долгом считают,
Естественно, пользы лишь для,
На досточке дружно кропают,
Особенно учителя.
Ведутся те записи прозой,
Но, если учитель – поэт,
Он примет философа позу –
Спасения школьнику нет.
Он станет стихами глаголить,
Под Пушкина будет косить,
Себе судьбоносные роли
В ученье школят отводить.
Рифмует он все без оглядки,
Что в голову только придет:
Тетрадки, загадки и прятки,
Народ, недород, огород.
Есть в русском такое простое
И светлое слово окно,
Его бы оставить в покое,
Нет, в дело пошло и оно.
Школятам друзья рассказали,
Что есть и другие слова,
И даже мелком написали,
Хоть азбуку знали едва.
И вот ученик наш обучен,
Стал шире его кругозор,
Словарь его полон и звучен,
Не Tubule raze – забор.
***
Как в праздник с элегантною прической,
Навстречу холодеющим ветрам,
С тетрадками ребячьими в авоське,
Шагает на уроки по утрам…
Анатолий Коженов
«Молодой учитель»
Гимн авоське
Учителя! Излишествовать бросьте!
В портфелях, дипломатах что за прок.
Ведь лучше нет проверенной авоськи,
Хоть молод я, а в жизни знаю толк.
Вот школяры контрольную напишут,
Тетрадок сорок волокешь домой,
А по пути купить бы надо пикшу,
Десятка два яиц,
Кило картошки,
Батон,
Селедку
И свиные ножки
И килограммы этой разной пищи
Портфель, скажите, выдержит какой.
В авосечку сложу все аккуратно,
Тетрадкой сельдь и хлеб переложу.
Конечно, могут появиться пятна, -
Что так и было школьникам скажу.
И пусть тетрадки выгнулись дугою,
Края у них – домашняя лапша,
Не пользуюсь я тарою другою.
Ну, как же ты, авоська, хороша!
***
Закат разбито харкал кровью
На поле, на цветущий сад.
Невыносимо было больно
От неизбежности утрат,
Уже совсем больное солнце,
Безликостью прошедших дней,
Светило в мутное оконце
Несбывшейся мечты моей…
Дмитрий Петроченков
Кровавая пародия
Закат, Заря, а с ними Солнце
Устроили однажды пир.
Забрезжило в бутылке донце –
Закончился меж ними мир.
И спор банален их, конечно,
В известной плоскости лежит:
Что хорошо, то быстротечно –
Кто за второю побежит.
Сказало Солнце горделиво:
«Светило я. Мне не к лицу!»
Заря из банки суетливо
Достала перец к огурцу.
Закат сказал довольно резко,
Почесывая красный нос
И кулаком пристукнул веско:
«Сегодня я пузырь принес.
Повадились на дармовщину!
Какой же ушлый вы народ.
Совсем замучили мужчину
Нахальный средний с женским род».
Заря вскипела, багровея,
Хотя еще день белый был:
«Но-но, не очень тут. Важнее
Тот, кто вам закусь раздобыл!»
И слово за слово подрались
Заря с Закатом в лоскуты,
И так отчаянно ругались,
Что вяли от стыда цветы.
Закат разбито харкал кровью,
Из носа у Зари текло.
С таким подорванным здоровьем
Работать время им пришло.
И Солнце с головною болью,
Глотая аспирин «Упса»,
Смотрело, как кропили кровью
Заря с Закатом небеса.
И взбудоражила поэта
Кроваво-красная заря.
Он написал стихи про это,
Как видите совсем не зря.
***
Тянет трактор знакомо
Плуг, как боль по нужде.
Сдохли галки, вороны,
Не летят к борозде.
Александр Лобанов
«В поле»
Про нужду
Выйду в поле по нужде,
Эка благодать!
Будет что на борозде
Галкам поклевать.
Бесхозяйственный народ,
Вот что вам скажу -
Я всегда на огород
По нужде хожу.
Улыбнусь ночной звезде,
Подтяну портки.
Все ходите по нужде
В поле, мужики.
***
Люблю у елки нрав колючий,
У сосен - звон и прямоту,
У дуба - плеч размах могучий,
А у березки - чистоту.
Березка - дочка медицины,
Халатик белый ей к лицу.
Идет с зеленой сумкой чинно
И медосмотр ведет в лесу.
Юрий Пашков
Из сборника «Сирень цветет»
Родня
«Березка - дочка медицины,
А гриб - «Заготконторы» сын, -
Горошек розовый мышиный
Рыдал навзрыд, - А я - один!
Я - не лекарственное средство,
В букет мне тоже не попасть.
Я сиротой остался в детстве,
Такая вот стряслась напасть.
У ягод сестры есть и братья,
И дом у них - корзинка - есть.
Я попаду к мышам в объятья,
Они меня грозятся съесть».
Я по традиции старинной
Мышей боюсь и не люблю.
Что ж, так и быть, горох мышиный
Пожалуй, я усыновлю.
***
«И снова верю подлецу…»
Елена Чугунова
- Ты – стерва!
- Ты – подлец!
Ну, вот и разобрались!
До сути, наконец,
До корня докопались.
Мы так живем всю жизнь,
Других забот не знаем –
Все отношения друг с другом выясняем.
Не осуждайте нас,
Ведь тут любовь, наверно,
Я докажу сейчас.
Моя соседка – Вера.
У той вообще не жизнь –
Семейная авария!
Чуть что – ей муж кричит:
«Со мной не разговаривай!»
И может так молчать
И день, и два – неделю,
А Верке лезть опять
В холодную постелю.
И слушать не хочу:
Скандал – другое дело.
Ну, пусть я покричу, -
Так за сердце ж задело.
Он все мне объяснит,
Я подлецу поверю,
И вот уж мир царит
Опять за нашей дверью.
Семью ведет в тупик
Холодное молчание.
А что родит наш крик?
Взаимопонимание.
***
Если стал бы я мыслью нетленной -
Полетел бы в простор поднебесный.
Я набрал бы любви во Вселенной
И землянам раздал безвозмездно.
Если стал бы я ветром летучим,
Я дела совершал бы благие…
Если стал бы дождем благодатным -
Души я бы омыл и планету…
Если б был я всесильным титаном,
То трудился б, покоя не зная…
Григорий Гаспарян
Сослагательное настроение
Когда стану я мудрым и старым,
То издам я закон: «Повсеместно
Людям все раздавать безвозмездно -
Это значит бесплатно и даром».
Но коль создал Господь армянином,
Сослагательно мысли слагаю:
Если б, если б … твержу и мечтаю,
Но торгую пока мандарином.
***
«Кто сказал, что сочиняю? – это рвется из души.
Я «тащусь» от Вас, «линяю», потому что хороши
Глаз сиянье, рук касанье, водолейский интеллект».
Лариса Чистякова
Нет линялой поэзии!
Хоть пиши, хоть сочиняй,
Хоть из сердца вынимай,
Об одном прошу поэта –
Не тащись и не линяй!
Пусть тебя лягнет Пегас, -
Ускорение придаст,
Пусть от этого полета
Искры сыплются из глаз.
Эти искры – прямо в строчки,
Чтоб от буквицы до точки
Нелинялые стихи
Ярким пламенем сияли,
Людям в души западали,
Чистя мир от шелухи.
***
Вспорхнет рассветный легкий ветерок,
Край горизонта заалеет ярко.
И выкатится солнца колобок
Для всей земли сияющим подарком.
«Рождение дня»
Наталья Вододохова
Один день из жизни солнца
Солнца колобок лизнул сметану облаков
И, распробовав, зарылся в них и был таков.
В полдень вылез с растолстевшим животом,
Туч сливовый джем приберегая на потом.
Вечером с особым вдохновеньем
С Вододоховой чаи гонял,
измазался малиновым вареньем.
Вывесив зари багряный зонт,
укатился спать за горизонт.